***Конец игре больших детей***
[Это строчка из какой-то песни группы «Машина времени». Если кто-нибудь вспомнит, из какой именно, подскажите.]
Второй месяц работы. Работы тяжелой, но необходимой. Кира должен быть остановлен! И можно шепотом прибавить: «Любой ценой!» Труд был тяжелым даже по меркам Руюдзаки. Как и вначале расследования, у него возникло чувство, что он идет в темноте по лабиринту, наощупь отыскивая путь. Шершавый камень стен, холодные плиты пола. Воздух то сухой и горячий, то мертвенно-затхлый. Иногда на пути попадаются ярко освещенные залы, или каморки, озаренные тусклым мерцанием гнилушки в углу. Иногда они помогают сориентироваться, а иногда оказываются миражом. Можно безнадежно заблудиться и навсегда остаться в этом переплетении коридоров, галерей,  ходов и  тупиков. Но надо выбраться.
Но ничто не вечно: любой лабиринт должен кончиться, звезда – погаснуть, а человек – ошибиться. И вот, завтра наступит решающий день. Руюдзаки неподвижно сидел у компьютера, не отводя взгляда от заставки - часов. С тех пор, как он последний раз прикасался к клавиатуре, солнце успело скрыться за горизонтом, напоследок озарив небо потрясающими переливами красного. Теперь в незанавешенное окно нескромно заглядывала луна.
ЕЩЕ ШЕСТНАДЦАТЬ ЧАСОВ…
«Завтра, нет, уже сегодня – последний день. Решающий. Если мы совершили хоть одну ошибку… Нет, не должны были, не имели права!» - тревожные мысли бились в голове, как птицы в клетке. Спокойствие детектива было показным. Не так уж равнодушно он ждал часа «Ч». Оставались считанные часы до падения бога нового мира – или его полного торжества. И сейчас, оставшись в одиночестве, Руюдзаки вынужден был признаться самому себе – судьба Киры … нет, Лайта!.. вовсе не так безразлична ему, как могло почудиться окружающим. Все-таки они друзья. «Были» - безжалостно уточнил детектив. 
ПЯТНАДЦАТЬ ЧАСОВ ДВАДЦАТЬ МИНУТ…
Похоронное настроение сыщика почти перешло в депрессию, когда одеяло на кровати, свернутое шаром, словно ожило. Из-под него высунулась растрепанная головка. Айя сонно покрутила головой и изумленно воззрилась на друга.
- Что, полуночничаешь? По какому поводу, а? Работаешь или мандражируешь? Или пытаешься совместить? А? Ложился бы спать. У русских, знаешь ли, есть классная пословица: «Утро вечера мыд… мудренее», ага!
- Я бы лег, да некуда, - огрызнулся детектив. На кровати, оккупированной оборотнем, не нашлось бы место даже плюшевому медведю.
- А я могу потесниться! Жалко нету! Даже одеялом поделюсь, вот!
Тут гениальный сыщик даже не нашелся, что ответить. Ему оставалось только пожать плечами и пересесть на кровать. Айя прижалась к нему горячим со сна телом и натянула на плечи одеяло. Руюдзаки молча гладил ее руки.
- Утро вечера мудренее, - тихо повторила девушка и повалила несопротивляющегося парня. Они уснули почти сразу. Руюдзаки успел только отметить, что лежащая под боком девушка отвлекает мысли от расследования сильнее, чем усталость. Наутро он едва мог шевелить рукой, на которой лежала голова Айи, и все же улыбался.

ЧЕТЫРЕ ЧАСА СОРОК ПЯТЬ МИНУТ …
Зубная щетка, плеснуть в лицо чуть теплой водой, натянуть другую футболку, первый этаж, кухня, холодильник, опрокинуть в себя кружку приторного кофе, закинуть несколько конфет…
ЧЕТЫРЕ ЧАСА ДВАДЦАТЬ МИНУТ…
…перехватить еще кофе и печенья, написать короткую записку…
ЧЕТЫРЕ ЧАСА ДЕВЯТЬ МИНУТ…
…бегом наверх, захватить сотку, оставить записку….
ЧЕТЫРЕ ЧАСА ТРИ МИНУТЫ…
…захватить мобильник…
ЧЕТЫРЕ ЧАСА ДВЕ МИНУТЫ…
…птицей слететь в гараж, запрыгнуть в машину рядом с Ватари, дождаться, когда откроются ворота… Наконец, автомобиль выворачивает на проезжую часть…
ТРИ ЧАСА ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТЫРЕ МИНУТЫ…
ДВА ЧАСА…
ОДИН ЧАС ТРИДЦАТЬ МИНУТ…
СОРОК ПЯТЬ МИНУТ…
ТРИДЦАТЬ…
ДВАДЦАТЬ…
…SPK уже, наверно, на месте…
ПЯТНАДЦАТЬ…
ДВЕНАДЦАТЬ…
…на мониторе ноутбука появляется изображение, переданное камерой, установленной где-то под самым потолком…
ВОСЕМЬ…
…голоса из динамиков звучат очень четко, особенно хорошо слышен голос Нира. Он прикрепил микрофон к воротнику своей рубашки…
ПЯТЬ…
ЧЕТЫРЕ…
…
НОЛЬ!!!

Минус одна секунда… две…
Минута и семнадцать секунд…

«Когда же?! Лайт, ты не придешь?»
Словно в ответ на безмолвный крик детектива открылась дверь склада. Крошечные фигурки были хорошо узнаваемы. Айзава, Мацуба, Могги. Лайт. Он изменился. Что-то во взгляде, движениях… Руюдзаки нервно грыз ноготь. Он жадно прислушивался, ловил каждое слово.
- …я Кира!!! – от неожиданности Руюдзаки вздрогнул и едва не упал с длиннющей лестницы, на которою забрался в поисках лучшего соединения. «Это надо остановить!» - безумная мысль разорвалась в голове, как бомба в мирном городе. Сыщик вскочил на ноги и пошатнулся, держась за голову. Ноутбук слетел с колен и только чудом не разлетелся на куски, грохнувшись на заржавленные ступеньки. И то же чудо не позволило ему нырнуть во двор. Тишина навалилась ватным одеялом. Контуры предметов утрачивали четкость, а цвета – яркость. Ноги подкашивались, отказываясь держать ставшее непокорным тело.
Вставший на ребро ноутбук продолжал невозмутимо демонстрировать происходящее на складе. Чтобы удобнее было смотреть, Руюдзаки растянулся на решетчатой лестничной площадке. Прутья леденили тело. Звук выстрела из динамиков подействовал  на сыщика, как ледяной душ из нашатыря. От неожиданности он подскочил и стукнулся головой о перила. Руюдзаки скорчился у стены, ухватившись за ушибленный затылок и шипя от боли, как кот.
- Руюдзаки! – Ватари уже бежал по лестнице. Ему оставалось преодолеть несколько метров. Детектив ошалело смотрел на своего верного помощника. Потом резко обернулся и уставился вниз. У стены соседнего склада двигался знакомый силуэт. Дальше Руюдзаки не размышлял, а действовал.
Поднырнуть под перила, оттолкнуться ногами, босые пятки ударяются о трухлявое железо крыши, перекувыркнуться, гася инерцию, бегом к краю, еще один прыжок… Земля не пружинила под ногами, как метал, и детектив растянулся в пыли, пахнущей машинным маслом. Полежав он совсем не героически встал на четвереньки и помотал головой. Потом поднялся на ноги и бросился следом за скрывшимся за углом Лайтом.

***Взгляд назад***
Споры с коллегами и начальством, уговоры, просьбы и угрозы, поиски компромисса. Ватари уже начало казаться, что он никогда не сможет переубедить окружающих и что мальчишку все-таки отправят прочь. Но ни одна стена не устоит, если достаточно долго биться в нее лбом – была бы голова достаточно крепка. Именно этой мыслью утешал себя воспитатель, когда бесплодность попыток представала перед ним во всей своей красе. Японец теперь не высовывался из комнаты в общежитии воспитателей. Целые дни он проводил, с ногами забившись в кресло и угрюмо взирая перед собой.
Все стены имеют свойство падать. Слабое, но утешение. Эта идея грела не только Ватари. Его усилия, наконец, принесли должные плоды и в список воспитанников Вамми-Хаус добавилось еще одно имя.
L. Lowliet.